пятница, 06 июня 2014
Ничего. И опять в сердце боль.
Ничего. Все мечты бумажные.
На щеках не проступит соль,
Потому что платочки влажные.
Потому что твоих губ тепло.
Соберет с лицо соль обиды.
Потому что луна в окно,
Темнота, и тебя не видно.
Прикоснувшись к твоей щеке,
Пожалею, что ты, лишь призрак.
Умирая в своем мирке.
Ощущая тебя рядом, признак.
Приласкал, отогрел, пропал.
Лишь оставив мечты на память.
Смятой простыми, скомканный вал.
Колкость тьмы, что под сердце ранит.
Ничего. Все мечты бумажные.
На щеках не проступит соль,
Потому что платочки влажные.
Потому что твоих губ тепло.
Соберет с лицо соль обиды.
Потому что луна в окно,
Темнота, и тебя не видно.
Прикоснувшись к твоей щеке,
Пожалею, что ты, лишь призрак.
Умирая в своем мирке.
Ощущая тебя рядом, признак.
Приласкал, отогрел, пропал.
Лишь оставив мечты на память.
Смятой простыми, скомканный вал.
Колкость тьмы, что под сердце ранит.
Меня зовут, а я не отзываюсь.
Храню обет, ненужный, по тебе.
Меня убьют, но я им не признаюсь.
Как хорошо нам было, на заре.
Как руки, обрекая на мученье,
Дарили ласку, нежность и тепло.
Что утром, приносил ты мне печенье,
И, молоко.
И как тоскливо было, одиноко,
Когда ты исчезал, как сон.
О боже, как же ты жестоко,
Срывал с меня не просто крик, а стон.
Но улеглось, и не болит, надеюсь.
И не щемит в душе осколок злой.
Ты снова в ночь мою войдешь, разденешь.
И вновь подаришь томный, страстный зной.
Храню обет, ненужный, по тебе.
Меня убьют, но я им не признаюсь.
Как хорошо нам было, на заре.
Как руки, обрекая на мученье,
Дарили ласку, нежность и тепло.
Что утром, приносил ты мне печенье,
И, молоко.
И как тоскливо было, одиноко,
Когда ты исчезал, как сон.
О боже, как же ты жестоко,
Срывал с меня не просто крик, а стон.
Но улеглось, и не болит, надеюсь.
И не щемит в душе осколок злой.
Ты снова в ночь мою войдешь, разденешь.
И вновь подаришь томный, страстный зной.
суббота, 24 мая 2014
Так вот что значит - быть совсем одною.
Ни ожиданий, ни надежд, ни ласки.
И выть все чаще, с желтою луною,
И плакать по утрам, меняя маски.
Холодную постель не согревая,
Искать поддержку на плече у друга.
И в каждом из прохожих узнавая,
Того, кого ищу, ходя по кругу.
И волноваться за тебя, напрасно,
И слезы лить. И быть всегда красивой.
Так вот что значит - быть всегда опасной.
И грубой, и отточенной и сильной,
Не лить слезы, и вытирать платочком,
Украдкой, чтоб соседи не прознали,
И каждый день до садика, за дочкой,
И каждую секунду как из стали.
Ни ожиданий, ни надежд, ни ласки.
И выть все чаще, с желтою луною,
И плакать по утрам, меняя маски.
Холодную постель не согревая,
Искать поддержку на плече у друга.
И в каждом из прохожих узнавая,
Того, кого ищу, ходя по кругу.
И волноваться за тебя, напрасно,
И слезы лить. И быть всегда красивой.
Так вот что значит - быть всегда опасной.
И грубой, и отточенной и сильной,
Не лить слезы, и вытирать платочком,
Украдкой, чтоб соседи не прознали,
И каждый день до садика, за дочкой,
И каждую секунду как из стали.
Я твою любовь надолго спрячу,
Сохраню в секрете нашу верность.
И однажды, в страшный день ненастья,
Приоткрою я шкатулку в древность.
И кольнет, внезапно, прямо в сердце,
И воспоминанья чередою,
Открывая нашей тайны дверцу,
В этот мир войдут следом за мною.
Я не потревожу, не напомню,
Ни к чему тебе, мои мученья,
Даже обещаний не припомню,
Что давал ты мне в часу затмений.
Будут освещать мой путь короткий,
Дни, те, что дарованы тобою,
Я благодарю за норов кроткий,
Пусть хоть мог, но я была собою...
24.05.2014 (З.Ы. Посвящение русалке, З.Ы.2 не мультяшке
)
Сохраню в секрете нашу верность.
И однажды, в страшный день ненастья,
Приоткрою я шкатулку в древность.
И кольнет, внезапно, прямо в сердце,
И воспоминанья чередою,
Открывая нашей тайны дверцу,
В этот мир войдут следом за мною.
Я не потревожу, не напомню,
Ни к чему тебе, мои мученья,
Даже обещаний не припомню,
Что давал ты мне в часу затмений.
Будут освещать мой путь короткий,
Дни, те, что дарованы тобою,
Я благодарю за норов кроткий,
Пусть хоть мог, но я была собою...
24.05.2014 (З.Ы. Посвящение русалке, З.Ы.2 не мультяшке
)
понедельник, 12 мая 2014
Геометрия пространственного перехода.
И тут ты, такой, на пороге,
Встречаешься, не давая прохода.
Ворочаешься, не переступая порога.
Сначала подумала: мало ли,
Постоишь и тебе расхочется,
Заходить в мою тихую гавань,
Платить за мое одиночество.
На ты, попался настырный,
4 дня стоял у порога.
Как будто моя крыша,
Будет понадежнее чем у Бога.
Ну что ж, проходи, присаживайся.
У огня погрейся.
Погода не распогаживается,
Ты просохни, согрейся.
Расскажи сказку на ночь,
Да рядом приляг,
К утру затянуться раны.
И станет чуть холоднее.
Остынут угли в камине. Трещать
Не будут, мешаться. И ты
Обнимешь тихо,
И скажешь: Давай прощаться?!
А я: Буду ждать, обещаю,
Чай кипятить, беспрестанно.
Вечер.
Стук в дверь, нежданно.
-Прости, опоздал!?
-Прощаю...
И тут ты, такой, на пороге,
Встречаешься, не давая прохода.
Ворочаешься, не переступая порога.
Сначала подумала: мало ли,
Постоишь и тебе расхочется,
Заходить в мою тихую гавань,
Платить за мое одиночество.
На ты, попался настырный,
4 дня стоял у порога.
Как будто моя крыша,
Будет понадежнее чем у Бога.
Ну что ж, проходи, присаживайся.
У огня погрейся.
Погода не распогаживается,
Ты просохни, согрейся.
Расскажи сказку на ночь,
Да рядом приляг,
К утру затянуться раны.
И станет чуть холоднее.
Остынут угли в камине. Трещать
Не будут, мешаться. И ты
Обнимешь тихо,
И скажешь: Давай прощаться?!
А я: Буду ждать, обещаю,
Чай кипятить, беспрестанно.
Вечер.
Стук в дверь, нежданно.
-Прости, опоздал!?
-Прощаю...
пятница, 09 мая 2014
Рабочих кварталов пыль,
Рабочих кварталов боль.
Ты сам снимаешь свой фильм.
И сам же играешь роль.
Рабочих кварталов грязь,
Рабочих кварталов тьма.
Усталая сволочь, мразь,
За нас, решает дела.
Душа просила любви,
Душа просила - вперед!
Рабочих кварталов стыд,
Мечты твои заберет.
Сотрет в порошок жизнь,
И смелет тебя в пыль.
Рабочий квартал - шизнь.
В котором был снят твой фильм!
08.05.2014г
Рабочих кварталов боль.
Ты сам снимаешь свой фильм.
И сам же играешь роль.
Рабочих кварталов грязь,
Рабочих кварталов тьма.
Усталая сволочь, мразь,
За нас, решает дела.
Душа просила любви,
Душа просила - вперед!
Рабочих кварталов стыд,
Мечты твои заберет.
Сотрет в порошок жизнь,
И смелет тебя в пыль.
Рабочий квартал - шизнь.
В котором был снят твой фильм!
08.05.2014г
Сегодня такой светлый праздник, 9 мая, день Победы!Все поздравили дедушек, бабушек?
Я да, всех поздравила, ужин готовлю, родителя жду...
Да вот, над фотками потрудилась, немного...
красоты навела...подправила...
<
- Ты кто, блядь?
- Я? Блядь, сам сказал...
- Меня не интерсуют интернет-шлюхи.
- А че тогда написал?
- Ты добавилась в друзья.
- А ты всех блядей в друзья добавляешь? Проигнорировал бы.
- Какие слова мудреные, умная.
- Я не умная, я сообразительная.
- И что сообразительная блядь хочет?
- Мир во всем мире.
- А я тут при чем?
- Не знаю, ты первый написал.
- Ты добавилась, зачем?
- Узнать хотелось, не фейк ли ты.
- Узнала?
- Нет.
- Я не фейк.
- Круто!
- И все?
- А чего ты хотел бы?
- Трахнуть тебя...
- Приезжай...
- Куда?
- Я в гостинице ****
- Нахуй надо, далеко. Давай ты ко мне.
- Как-то ты сразу согласился, странно.
- Че странного? приезжай, я тебя и трахну.
- Диктуй адрес.
- Улица*****, квартира ***
- Через пол часа буду.
- Тебя хоть как зову, блядь?
- Меня не зовут, сама приезжаю.
- Ну тогда езжай...
***
Я не удивилась, когда обнаружила себя в кабинке туалета, прислоненной к холодной стене. Это было сродни обнаружению смысла жизни. Сквозь пелену сигаретного дыма, под потолком качалась лампа, освещаю тайну происходящего. Становилось тоскливо и одиноко, и в голове завертелось:
Улетела сказка вместе с детством.
Спрятавшись за чопорной ширмой,
Фея поспешила одеться.
Я стряхиваю пепел в это небо.
Да так настойчиво, что кажется я стала вслух петь:
"...Серым оно будет потом"
- Заткнись, - услышала я, и опустила глаза вниз. Его грубые руки схватили за подбородок и с силой рванул на себя.
- Заткнись сука, - кажется он прокусил мне губу, слизывая капельки крови с подбородка. Холодные руки добрались до тела, и словно иголками кольнуло, всхлипнула.
- Умничка, - шепнул на ухо, как лезвием по коже, оставляя красный след.
Он еще долго копошился руками, где-то там, внизу, тщетно пытаясь возбудиться.
- Блядь, - ругнулся Глеб.
- Можно мне? - голос словно не мой, словно где-то в тумане, далеко... Рукой пробираюсь сквозь ворох одежды, сегодня на мне ее больше чем обычно. Я же пришла увидеть его, а оказалась опять прислоненной к стенке, в попытке любви. Хотя какая любовь, он давно не говорил такого никому. Хотя каждый раз приезжая к нам, звонит именно мне.
Легкое касание к его плоти, и он тыкается в мою руку, я чувствую как он оживает, начинает сопеть мне в плечо, совершая свои нехитрые движения мне навстречу. Орган увеличивается в размерах, и я понимаю что ему пара движений, и он не сможет сдержаться.
- Ты мне подрочить решила? - хрипит Глеб, сплевывая мои волосы.
Приподнимает левую ногу за коленку, и ставит ее на унитаз. Впервые за долгое время он нежный и осторожный, несмотря на то что пьян.
Резко и сразу входит на всю длину, и я чувствую как он хрипит, а тело бьет крупная дрожь. Я пытаюсь подстроиться, чтобы ему удобнее было, а он впивается в плечо, с такой силой, что я едва не закричала.
Все длится не более 5 минут, он дергается в последний раз и замирает шумно выдыхая. Я чувствую как Глеб расслабляется и обнимая повисает на мне. Его, еще теплое семя, стекает на чулки ничего, в гримерке есть еще, не в первый раз. Это особы фетишь - трахать меня в сортире. Он знает что нас слышат, и что фанаты, которые видели как мы вдвоем нырнули в кабинку, уже прислушиваются к звукам. И все же неизменно, раз за разом, ведет меня сюда и трахает. Случается, что его хватает и на два раза, тогда и мне перепадает частичка любви Глеба, особенной, терпкой, горькой, как спирт, и в то же время, это единственное что у меня сейчас есть.
А кгда секс случается в номере, на кровати, тогда он словно другим становится: нежным, ласковым, и каким-то родным.
- Ты сегодня, какая-то, красивая, чтоли...- буднично сообщает Глеб, - Для меня?
- Нет, - мутные глаза скользнули по шее, провел пальцами по оставленному синяку.
- Сука же ты, - сказал он закуривая.
- Знаю, - вдохнула аромат сигарет, и в следующую его затяжку впилась в губы. Глеб знает что я люблю его сигаретный дым, и выдыхает все что есть в легких в меня.
- Извращенка, - улыбается, застегивает ширинку, и открывает шпингалет.
В сортире толпятся фанатки, он оглядывается, я нарочито облизываю губы, словно только что делала ему минет. Он напоказ проверяет ширинку, хватает за руку и выволакивает из сортира.
Сквозь завистливые взгляды девчонок Глеб тащит свою блядь в гостиницу, чтобы продолжить...
Это наш фетишь....
- Я? Блядь, сам сказал...
- Меня не интерсуют интернет-шлюхи.
- А че тогда написал?
- Ты добавилась в друзья.
- А ты всех блядей в друзья добавляешь? Проигнорировал бы.
- Какие слова мудреные, умная.
- Я не умная, я сообразительная.
- И что сообразительная блядь хочет?
- Мир во всем мире.
- А я тут при чем?
- Не знаю, ты первый написал.
- Ты добавилась, зачем?
- Узнать хотелось, не фейк ли ты.
- Узнала?
- Нет.
- Я не фейк.
- Круто!
- И все?
- А чего ты хотел бы?
- Трахнуть тебя...
- Приезжай...
- Куда?
- Я в гостинице ****
- Нахуй надо, далеко. Давай ты ко мне.
- Как-то ты сразу согласился, странно.
- Че странного? приезжай, я тебя и трахну.
- Диктуй адрес.
- Улица*****, квартира ***
- Через пол часа буду.
- Тебя хоть как зову, блядь?
- Меня не зовут, сама приезжаю.
- Ну тогда езжай...
***
Я не удивилась, когда обнаружила себя в кабинке туалета, прислоненной к холодной стене. Это было сродни обнаружению смысла жизни. Сквозь пелену сигаретного дыма, под потолком качалась лампа, освещаю тайну происходящего. Становилось тоскливо и одиноко, и в голове завертелось:
Улетела сказка вместе с детством.
Спрятавшись за чопорной ширмой,
Фея поспешила одеться.
Я стряхиваю пепел в это небо.
Да так настойчиво, что кажется я стала вслух петь:
"...Серым оно будет потом"
- Заткнись, - услышала я, и опустила глаза вниз. Его грубые руки схватили за подбородок и с силой рванул на себя.
- Заткнись сука, - кажется он прокусил мне губу, слизывая капельки крови с подбородка. Холодные руки добрались до тела, и словно иголками кольнуло, всхлипнула.
- Умничка, - шепнул на ухо, как лезвием по коже, оставляя красный след.
Он еще долго копошился руками, где-то там, внизу, тщетно пытаясь возбудиться.
- Блядь, - ругнулся Глеб.
- Можно мне? - голос словно не мой, словно где-то в тумане, далеко... Рукой пробираюсь сквозь ворох одежды, сегодня на мне ее больше чем обычно. Я же пришла увидеть его, а оказалась опять прислоненной к стенке, в попытке любви. Хотя какая любовь, он давно не говорил такого никому. Хотя каждый раз приезжая к нам, звонит именно мне.
Легкое касание к его плоти, и он тыкается в мою руку, я чувствую как он оживает, начинает сопеть мне в плечо, совершая свои нехитрые движения мне навстречу. Орган увеличивается в размерах, и я понимаю что ему пара движений, и он не сможет сдержаться.
- Ты мне подрочить решила? - хрипит Глеб, сплевывая мои волосы.
Приподнимает левую ногу за коленку, и ставит ее на унитаз. Впервые за долгое время он нежный и осторожный, несмотря на то что пьян.
Резко и сразу входит на всю длину, и я чувствую как он хрипит, а тело бьет крупная дрожь. Я пытаюсь подстроиться, чтобы ему удобнее было, а он впивается в плечо, с такой силой, что я едва не закричала.
Все длится не более 5 минут, он дергается в последний раз и замирает шумно выдыхая. Я чувствую как Глеб расслабляется и обнимая повисает на мне. Его, еще теплое семя, стекает на чулки ничего, в гримерке есть еще, не в первый раз. Это особы фетишь - трахать меня в сортире. Он знает что нас слышат, и что фанаты, которые видели как мы вдвоем нырнули в кабинку, уже прислушиваются к звукам. И все же неизменно, раз за разом, ведет меня сюда и трахает. Случается, что его хватает и на два раза, тогда и мне перепадает частичка любви Глеба, особенной, терпкой, горькой, как спирт, и в то же время, это единственное что у меня сейчас есть.
А кгда секс случается в номере, на кровати, тогда он словно другим становится: нежным, ласковым, и каким-то родным.
- Ты сегодня, какая-то, красивая, чтоли...- буднично сообщает Глеб, - Для меня?
- Нет, - мутные глаза скользнули по шее, провел пальцами по оставленному синяку.
- Сука же ты, - сказал он закуривая.
- Знаю, - вдохнула аромат сигарет, и в следующую его затяжку впилась в губы. Глеб знает что я люблю его сигаретный дым, и выдыхает все что есть в легких в меня.
- Извращенка, - улыбается, застегивает ширинку, и открывает шпингалет.
В сортире толпятся фанатки, он оглядывается, я нарочито облизываю губы, словно только что делала ему минет. Он напоказ проверяет ширинку, хватает за руку и выволакивает из сортира.
Сквозь завистливые взгляды девчонок Глеб тащит свою блядь в гостиницу, чтобы продолжить...
Это наш фетишь....
четверг, 08 мая 2014
Ты пахнешь терпко, как и все мужчины.
То алкоголем, то парфюмом, то собой.
Твой запах предвещает мне кончину.
Укрытый саваном, а иногда тобой.
Ты пахнешь вкусно, сладкими ночами.
Когда вдруг накрываешь, как волной.
Ты пахнешь вишнями, и пошлыми речами,
И влагой моря, и простой водой.
Я так люблю в твой запах окунуться.
Отдаться вся во власть твоих оков.
Ты не даешь мне даже встрепенуться.
Кроме тебя, других не вижу снов.
Мне тяжело дышать рядом с тобой.
Я задыхаюсь об обилия тебя.
Мне хочется назвать это любовью,
Но не получится. Ты кара для меня.
15.04.2014г.
То алкоголем, то парфюмом, то собой.
Твой запах предвещает мне кончину.
Укрытый саваном, а иногда тобой.
Ты пахнешь вкусно, сладкими ночами.
Когда вдруг накрываешь, как волной.
Ты пахнешь вишнями, и пошлыми речами,
И влагой моря, и простой водой.
Я так люблю в твой запах окунуться.
Отдаться вся во власть твоих оков.
Ты не даешь мне даже встрепенуться.
Кроме тебя, других не вижу снов.
Мне тяжело дышать рядом с тобой.
Я задыхаюсь об обилия тебя.
Мне хочется назвать это любовью,
Но не получится. Ты кара для меня.
15.04.2014г.
пятница, 23 октября 2009
Вот сижу читаю свой рассказ который писала два года, и думаю выкладывать или нет?
С одной стороны хочется, а с другой стороны кому оно надо, интернет и так переполнен всяческими фантазиями и бредом, хотя думаю он 30 страниц ничего не измениться и жесткий диск всемирного интернета не переполниться от нескольких килобит текста :-))
С одной стороны хочется, а с другой стороны кому оно надо, интернет и так переполнен всяческими фантазиями и бредом, хотя думаю он 30 страниц ничего не измениться и жесткий диск всемирного интернета не переполниться от нескольких килобит текста :-))
Я сквозь тебя, как призрак прохожу,
Не чувствуя, ни тела, ни души.
И не найдя тебя, я ухожу.
Ловить твой запах в гробовой тиши.
Я словно ветерок к тебе лечу,
И задеваю пальцами ресницы.
И за свои грехи я заплачу,
Притворной белизной этой больницы.
Я так люблю твоих шагов слова,
Могу прочесть их между строк и линий,
Но вновь и вновь висок, и два ствола,
Навеки оставляют нас иными.
Я не искала легкость бытия,
И трудностей я в жизни не искала,
И раз ничья, я стало быть твоя.
А мне принадлежит лишь тело - это мало!
Не чувствуя, ни тела, ни души.
И не найдя тебя, я ухожу.
Ловить твой запах в гробовой тиши.
Я словно ветерок к тебе лечу,
И задеваю пальцами ресницы.
И за свои грехи я заплачу,
Притворной белизной этой больницы.
Я так люблю твоих шагов слова,
Могу прочесть их между строк и линий,
Но вновь и вновь висок, и два ствола,
Навеки оставляют нас иными.
Я не искала легкость бытия,
И трудностей я в жизни не искала,
И раз ничья, я стало быть твоя.
А мне принадлежит лишь тело - это мало!
Алло, ангел на проводе.
Алло, ангел на проводе.
В тишине слышался лишь его далекий голос. Ей хотелось кричать, но крик подобен грому. Опасность лавины. Все вокруг вертелось на ниточках, да и сама она была марионеткой. Тряпичной куклой, прыгающей, в руках невидимого кукловода. Все было обречено. Мир рушился как карточный домик, и только его голос спасал от последнего шага.
Алло, ангел на проводе.
Она теребила в руках трубку и не знала что ответить. «Зачем тебе это?», повторяла она, мысленно обращаясь к нему, разве у тебя нет других дел, разве в этом мире нет людей, которым помощь нужна больше чем мне? Тишина.
Ответ в тебе!
Снова длинные гудки и слезы в подушку, снова странные сны и дерзкие мысли. Все перемешалось, превратилось в болтанку. Живешь как в миксере. Не разбирая где сны, а где реальность. Пытаешься вырваться, но не видишь пути. И постоянно срываешься туда, где тебя не ждут.
Холодно.
Страшно.
Ответь, прошу, нет, умоляю, где ты? Почему тебя слышно?
Алло, ангел на проводе.
Это ты, слава Богу. Я еще жива, я еще существую, я тебя люблю.
Алло, ангел на проводе.
Снова ожидание, а в ответ 4 слова.
Эти слова ранят глубоко, давая надежду на светлое будущее, и то час, отнимая ее короткими гудками, будто это мир обрывается, а не телефонный звонок.
И всегда, как только я подумаю, или скажу что-то главное, что-то важное, для меня или сделаю открытие.
А ты?
Опять ночь без сна, опять слезы в подушку и награда 4 слова. Но спрашивать бесполезно, начинаешь задаваться вопросом, на который не найдешь ответа, даже постарев и помудрев. На этот вопрос ищет ответ не первое поколение человечества. А вопрос прост, как цветок что завял без влаги, «ПОЧЕМУ?». Ответа «ПОТОМУ ЧТО» иногда (а точнее всегда) бывает недостаточно.
Алло, ангел на проводе.
Опять, опять одно и тоже. Ну скажи что-то, я жду, я жду помощи, если ты ангел помоги, ты должен это сделать. Почему ты молчишь?
Опять почему? Надоело.
Но через минуту Она жалеет что бросила трубку, может быть в этот раз он бы сказал свое веское слово. Набрать номер? Глупо, зачем я ему нужна? Но рука сама тянется к диску.
Алло, ангел на проводе.
Прости ее, она больше не будет так.
Алло. Я люблю тебя.
Алло, ангел на проводе.
В тишине слышался лишь его далекий голос. Ей хотелось кричать, но крик подобен грому. Опасность лавины. Все вокруг вертелось на ниточках, да и сама она была марионеткой. Тряпичной куклой, прыгающей, в руках невидимого кукловода. Все было обречено. Мир рушился как карточный домик, и только его голос спасал от последнего шага.
Алло, ангел на проводе.
Она теребила в руках трубку и не знала что ответить. «Зачем тебе это?», повторяла она, мысленно обращаясь к нему, разве у тебя нет других дел, разве в этом мире нет людей, которым помощь нужна больше чем мне? Тишина.
Ответ в тебе!
Снова длинные гудки и слезы в подушку, снова странные сны и дерзкие мысли. Все перемешалось, превратилось в болтанку. Живешь как в миксере. Не разбирая где сны, а где реальность. Пытаешься вырваться, но не видишь пути. И постоянно срываешься туда, где тебя не ждут.
Холодно.
Страшно.
Ответь, прошу, нет, умоляю, где ты? Почему тебя слышно?
Алло, ангел на проводе.
Это ты, слава Богу. Я еще жива, я еще существую, я тебя люблю.
Алло, ангел на проводе.
Снова ожидание, а в ответ 4 слова.
Эти слова ранят глубоко, давая надежду на светлое будущее, и то час, отнимая ее короткими гудками, будто это мир обрывается, а не телефонный звонок.
И всегда, как только я подумаю, или скажу что-то главное, что-то важное, для меня или сделаю открытие.
А ты?
Опять ночь без сна, опять слезы в подушку и награда 4 слова. Но спрашивать бесполезно, начинаешь задаваться вопросом, на который не найдешь ответа, даже постарев и помудрев. На этот вопрос ищет ответ не первое поколение человечества. А вопрос прост, как цветок что завял без влаги, «ПОЧЕМУ?». Ответа «ПОТОМУ ЧТО» иногда (а точнее всегда) бывает недостаточно.
Алло, ангел на проводе.
Опять, опять одно и тоже. Ну скажи что-то, я жду, я жду помощи, если ты ангел помоги, ты должен это сделать. Почему ты молчишь?
Опять почему? Надоело.
Но через минуту Она жалеет что бросила трубку, может быть в этот раз он бы сказал свое веское слово. Набрать номер? Глупо, зачем я ему нужна? Но рука сама тянется к диску.
Алло, ангел на проводе.
Прости ее, она больше не будет так.
Алло. Я люблю тебя.
четверг, 01 октября 2009
Сегодня видела сон:
Я шла по темному городу, везде горели фонари. Город был тяжелого бронзового цвета, всюду огромные деревья из-за которых почти не видать домов. Всюду стояли мусорные баки, но не обычные с отходами, а заполненные всяким хламом и старыми вещами, которые дарят много теплых и нежных воспоминаний. Я подходила к ним и брала какую то мелочь, с каждого мусорного бака я вынесла какую то вещь. Потом увидела огромный дом на дереве, к нему вела большая деревянная лестница, она была старая, но когда по ней поднимаешься она не скрипела, не проваливалась. Внутри было также темно, дом был деревянный как и снаружи. Посредине стоял стол, за которым сидели молодые люди, я их всех знала даже по имени, но увы не помню откуда (потом весь день мучалась), а во главе стола сидел мой старый знакомый (он сейчас в другом городе). Когда он увидел меня то сказал что бы те другие уходили, а сам опустил голову и заплакал. Я вышла из дома, и пошла к соседнему мусорному баку, там я нашла то что искала много лет, забытые в детстве игрушки, книги и прочую мелочь!!
Долго думала над значением сна, наверное что то я все таки забыла в далеком прошлом, не успела сделать, не сказала, или просто упустила из внимания!!!
Я шла по темному городу, везде горели фонари. Город был тяжелого бронзового цвета, всюду огромные деревья из-за которых почти не видать домов. Всюду стояли мусорные баки, но не обычные с отходами, а заполненные всяким хламом и старыми вещами, которые дарят много теплых и нежных воспоминаний. Я подходила к ним и брала какую то мелочь, с каждого мусорного бака я вынесла какую то вещь. Потом увидела огромный дом на дереве, к нему вела большая деревянная лестница, она была старая, но когда по ней поднимаешься она не скрипела, не проваливалась. Внутри было также темно, дом был деревянный как и снаружи. Посредине стоял стол, за которым сидели молодые люди, я их всех знала даже по имени, но увы не помню откуда (потом весь день мучалась), а во главе стола сидел мой старый знакомый (он сейчас в другом городе). Когда он увидел меня то сказал что бы те другие уходили, а сам опустил голову и заплакал. Я вышла из дома, и пошла к соседнему мусорному баку, там я нашла то что искала много лет, забытые в детстве игрушки, книги и прочую мелочь!!
Долго думала над значением сна, наверное что то я все таки забыла в далеком прошлом, не успела сделать, не сказала, или просто упустила из внимания!!!
Ненавижу себя, потому что в бреду
Продолжаю шептать я люблю, я люблю.
Не покинь, не оставь, мир мой рухнет тогда.
Ты ушел а в ответ раздалась тишина.
Ты одна. Ты одна. Повторяю себе.
В тишине я шепчу, при неяркой свече.
Ненавижу тебя, потому что в бреду,
Продолжая шептать, лишь к тебе я иду!
Я люблю! Я люблю!
Продолжаю шептать я люблю, я люблю.
Не покинь, не оставь, мир мой рухнет тогда.
Ты ушел а в ответ раздалась тишина.
Ты одна. Ты одна. Повторяю себе.
В тишине я шепчу, при неяркой свече.
Ненавижу тебя, потому что в бреду,
Продолжая шептать, лишь к тебе я иду!
Я люблю! Я люблю!
суббота, 26 сентября 2009
Он впивается в мой разум как рыболовный крючок, оставляя в моем теле глубокие порезы и раны, от которых мое тело ноет и извивается в очередном приступе.
когда он рядом все так хорошо, когда его нет мир кажется черно белым полотном... т никто не в силах разорвать эту цепь, боли и страдания, остается только привыкнуть к ней и наслаждаться, наслаждаться очередным крюком который вонзается в беззащитное тело!
когда он рядом все так хорошо, когда его нет мир кажется черно белым полотном... т никто не в силах разорвать эту цепь, боли и страдания, остается только привыкнуть к ней и наслаждаться, наслаждаться очередным крюком который вонзается в беззащитное тело!
среда, 23 сентября 2009
Сегодня так хотелось прижаться к любимому, и не отпускать его никогда.
В такие моменты в голову приходит такая фантазия: зимняя ночь, дом занесло снегом, и мы греемся внутри у камина, пьем вино, лежим под одеялом... какая я всё таки романтичная личность (сам себя не похвалишь....), а с виду такого не скажешь)) с виду я жестокая, стервочка, которая готова убить каждого кто хоть пальцем тронет маленького беззащитного котенка.
В детстве был такой случай, избила маленького мальчика, за то что он пинал маленького котенка, ведь он не мог дать сдачи, за котенка вступилась я. Я всегда думала что можно нападать на себе равного, зачем избивать маленькое существо.
Я ЛЮБЛЮ ЖИВОТНЫХ!!!
В такие моменты в голову приходит такая фантазия: зимняя ночь, дом занесло снегом, и мы греемся внутри у камина, пьем вино, лежим под одеялом... какая я всё таки романтичная личность (сам себя не похвалишь....), а с виду такого не скажешь)) с виду я жестокая, стервочка, которая готова убить каждого кто хоть пальцем тронет маленького беззащитного котенка.
В детстве был такой случай, избила маленького мальчика, за то что он пинал маленького котенка, ведь он не мог дать сдачи, за котенка вступилась я. Я всегда думала что можно нападать на себе равного, зачем избивать маленькое существо.
Я ЛЮБЛЮ ЖИВОТНЫХ!!!
понедельник, 21 сентября 2009
проснулась утром и в голову пришли такие с тихи, подумала что надо бы почаще так просыпаться :-)
Он подарил ей пару крыльев,
Сказал: "ЛЮбимая носи,
Была ты слабой, станешь сильной,
Ты от меня скоре лети".
Она взяла их и надела,
Размер ее, откуда знал?
Взмахнула раз, и улетела
Она летала он стоял.
Взмахнув ещё ей стало больно,
Сдавила грудь немая боль.
Летать не может птица вольно,
Коль в сердце заперта любовь.
Она вернулась, на земле он,
Сняла кряло, ему подав.
Сказала: "Если это сон был,
То пусть он будет на двоих".
он умирал от горя злого,
Любимой нет. Он одинк.
Он ожидал совсем иного,
Готовясь к смерти, на порог.
Он подарил ей пару крыльев.
Она вернула лишь одно.
Была бессильной, стала сильно.
Любовь - она творит добро!!!
Он подарил ей пару крыльев,
Сказал: "ЛЮбимая носи,
Была ты слабой, станешь сильной,
Ты от меня скоре лети".
Она взяла их и надела,
Размер ее, откуда знал?
Взмахнула раз, и улетела
Она летала он стоял.
Взмахнув ещё ей стало больно,
Сдавила грудь немая боль.
Летать не может птица вольно,
Коль в сердце заперта любовь.
Она вернулась, на земле он,
Сняла кряло, ему подав.
Сказала: "Если это сон был,
То пусть он будет на двоих".
он умирал от горя злого,
Любимой нет. Он одинк.
Он ожидал совсем иного,
Готовясь к смерти, на порог.
Он подарил ей пару крыльев.
Она вернула лишь одно.
Была бессильной, стала сильно.
Любовь - она творит добро!!!
Дом возвышался на фоне темного неба как исполин, он был похож на воина, который стоически переносил все тяготы, отпущенные ему жестоким миром.
Она медленно поднималась по парадной лестнице, с каждым шагом чувствуя как весь ее организм сопротивляется этому: «Стой…Тебе туда нельзя…. Ты же знаешь, тебе будет больно», но она верно шаг за шагом поднималась по лестнице. Ватными пальцами, она нажала на две клавиши домофона. Раздался резкий звон, казалось, содрогнулись сами небеса. Потом ещё один, и ещё… Ей казалось, что это никогда не прекратится. Но звон прекратился, видимо на том конце взяли трубку. Щелкнула клавиша, и дверь открылась сама.
В подъезде было темно и пахло сыростью. Она прошла дальше, и от шороха ее шагов сработал сенсор, включился свет. Стены и пол был выкрашены в темно синий цвет. Идти было тяжело, от входной двери до лифта было пару шагов. Марго тяжело дышала и слышала биение своего сердца. Кнопка лифта поддалась с третьего удара. Лифт приехал неожиданно быстро, и распахнул свою голодную пасть, готовясь поглотить Марго. Она вошла в него. Нажала на кнопку с номером 13. лифт дернулся, и тяжело проскрипев своими шарнирами, двинулся вверх, с каждым этажом приближая ее к нему.
Она не могла ни о чем думать, только о том, что он позвонил. Он позвал ее. Раньше такого не было.
Два года назад. Когда они познакомились, она не могла предположить что их знакомство обернется чем-то подобным. Слиянием душ. Слиянием тел. Огромная компания, в 50 человек, как они могли встретить среди этой большой толпы. Какая сила могла столкнуть эти две души. Но они встретились, просто подошли друг к другу и сказали: «Привет!».
Лифт послушно отсчитывал этажи. С каждым пролетом ей становилось легче. На последних этажах она уже летела к нему.
Два года. Сначала просто мимолетные встречи, когда собирались их общие друзья. Потом они гуляли в маленькой тесной компании. Потом оставались наедине. Она не помнила, как первый раз попала к нему домой. Помнила только ощущение: родное, теплое, СПОКОЙНОЕ. Она приезжала к нему за ощущение спокойствия. У него можно было просто спать и не видеть сны. Спать и ощущать рядом родного человека, его дыхание и биение сердца. И не думать о том, что он испытывает к ней обычные, мужские потребности. Они просто наслаждались тем, что вместе.
Вспомнилась новогодняя ночь, когда она вместе со своим парнем пришла к нему, парень вырубился после первого бокала шампанского, а они бродили по темным закоулкам квартиры, и впитывали в себя тишину. За окном тихо порхал снег, а они просто стояли, прислонившись к холодному окну, остывая от горячительных напитков. И тихо-тихо касались друг друга кончиками пальцев.
Она закрыла глаза, и втянула носом гнилостный запах душной кабинки лифта, и в нос ударил запах его духов, его тела.
Она так отчетливо помнила как он пахнет. Когда ей казалось, что она чувствует его запах, она закрывала глаза и жадно впивалась в чуть заметный аромат.
Резкий звук заставил ее открыть глаза, двери лифта открылись. Запах гниющего дерева, мокрой побелки и ещё чего-то заставили ее прикрыть нос рукой. Она вышла из лифта, вокруг было темно.
- Есть тут кто нибудь, - с тоской проговорила она. В ответ не раздалось ни слова. Она прислушалась, его рядом не было, она не слышала ни его шагов, ни его дыхания. Она стояла в этом темном подъезде совершенно одна.
- Юра, ты тут? – задала она вопрос пустоте.
- У нас нет света в подъезде, иди на мой голос, - раздалось из темноты. Голос был глухой и не озывался эхом.
- Ну тогда говори что нибудь, а то я в темноте даже не вижу тебя.
- У тебя нет моей способности видеть в темноте, - прошептал он, и она почувствовала прикосновение его руки, холодной и совсем не родной.
Когда она впервые прикоснулась к нему она почувствовала как по каналам к ней переливается энергия, странная, темная, но такая родная. Организм впитывал ее как губка, словно давным давно ей перекрыли этот источник. После первого «свидания» они не виделись три месяца. Как он потом рассказал, она отняла у него слишком много энергии. Постепенно, когда ее организм насытился, она стала брать столько, сколько ей было необходимо. Она шутливо называла его «моя батарейка», а он не называл ее даже по имени. Но это было не важно, настолько не важно, что она даже не задумывалась об этом.
Он вел её маленьким коридором. Но он показался ей длинным, темным и пахнущим гнилью и разлагающимися листьями. Скрипнула дверь, она поняла что он закрыл за ней первую входную дверь. Потом маленький коридор и дверь в квартиру со скрипом открылась. Она чувствовала как постепенно ее нервное напряжение спадает и место ему уступает чувство спокойствия. Свет в коридоре был странного красноватого оттенка. Он завел ее в квартиру, а сам прошел в свою комнату.
Она сняла тяжелое пальто, повесила на свою любимую вешалку, и выключив свет прошла в комнату. Дверь в комнату была закрыта, и с первого раза не поддалась, она нажала посильнее, наконец, ей это удалось.
Первое что она увидела, это была батарея бутылок: пиво, вино и даже бутылка водки, что для него было не свойственно. Она уронила сумку. Конечно случалось такое что они напивались вместе, или он один делал это, но чтобы вот так вот, впервые.
- Юра, это что? – выдавила она из себя. Он лежал на диване, лицом вниз и не двигался.
- Юра, что это такое? – она дальше в комнату. Даже с насморком она почувствовала запах спирта и сигарет. В пепельнице дымились окурки от пяти дорогих сигар.
«О господи, что с ним?», вертелось у нее в голове. Она подошла к дивану, на котором лежал он, по-прежнему вниз лицом. Присела на край, и дотронулась до его ноги.
- Не прикасайся, - проскрипел он. Рука невольно отдернулась, но потом снова схватила его за штанину и стала трясти.
- Объясни, зачем позвонил? – спросила она.
- Они просили тебе позвонить, - не отрываюсь от подушки, проговорил он.
- Юрочка, ты меня пугаешь, объясни, в чем дело?
Он по-прежнему молчал, молчал и все больше стискивал подушку и зарывался в нее лицом.
Она посидела на краю его дивана одной рукой гладила его по ноге, пытаясь найти тот источник энергии, которой ей хотелось. Что-то было не так, в этом родном и любимом человеке.
Он по-прежнему молчал, все глубже и глубже утыкаясь лицом в подушку. Она встала, и стала собирать бутылки. Стало шумно,
Она медленно поднималась по парадной лестнице, с каждым шагом чувствуя как весь ее организм сопротивляется этому: «Стой…Тебе туда нельзя…. Ты же знаешь, тебе будет больно», но она верно шаг за шагом поднималась по лестнице. Ватными пальцами, она нажала на две клавиши домофона. Раздался резкий звон, казалось, содрогнулись сами небеса. Потом ещё один, и ещё… Ей казалось, что это никогда не прекратится. Но звон прекратился, видимо на том конце взяли трубку. Щелкнула клавиша, и дверь открылась сама.
В подъезде было темно и пахло сыростью. Она прошла дальше, и от шороха ее шагов сработал сенсор, включился свет. Стены и пол был выкрашены в темно синий цвет. Идти было тяжело, от входной двери до лифта было пару шагов. Марго тяжело дышала и слышала биение своего сердца. Кнопка лифта поддалась с третьего удара. Лифт приехал неожиданно быстро, и распахнул свою голодную пасть, готовясь поглотить Марго. Она вошла в него. Нажала на кнопку с номером 13. лифт дернулся, и тяжело проскрипев своими шарнирами, двинулся вверх, с каждым этажом приближая ее к нему.
Она не могла ни о чем думать, только о том, что он позвонил. Он позвал ее. Раньше такого не было.
Два года назад. Когда они познакомились, она не могла предположить что их знакомство обернется чем-то подобным. Слиянием душ. Слиянием тел. Огромная компания, в 50 человек, как они могли встретить среди этой большой толпы. Какая сила могла столкнуть эти две души. Но они встретились, просто подошли друг к другу и сказали: «Привет!».
Лифт послушно отсчитывал этажи. С каждым пролетом ей становилось легче. На последних этажах она уже летела к нему.
Два года. Сначала просто мимолетные встречи, когда собирались их общие друзья. Потом они гуляли в маленькой тесной компании. Потом оставались наедине. Она не помнила, как первый раз попала к нему домой. Помнила только ощущение: родное, теплое, СПОКОЙНОЕ. Она приезжала к нему за ощущение спокойствия. У него можно было просто спать и не видеть сны. Спать и ощущать рядом родного человека, его дыхание и биение сердца. И не думать о том, что он испытывает к ней обычные, мужские потребности. Они просто наслаждались тем, что вместе.
Вспомнилась новогодняя ночь, когда она вместе со своим парнем пришла к нему, парень вырубился после первого бокала шампанского, а они бродили по темным закоулкам квартиры, и впитывали в себя тишину. За окном тихо порхал снег, а они просто стояли, прислонившись к холодному окну, остывая от горячительных напитков. И тихо-тихо касались друг друга кончиками пальцев.
Она закрыла глаза, и втянула носом гнилостный запах душной кабинки лифта, и в нос ударил запах его духов, его тела.
Она так отчетливо помнила как он пахнет. Когда ей казалось, что она чувствует его запах, она закрывала глаза и жадно впивалась в чуть заметный аромат.
Резкий звук заставил ее открыть глаза, двери лифта открылись. Запах гниющего дерева, мокрой побелки и ещё чего-то заставили ее прикрыть нос рукой. Она вышла из лифта, вокруг было темно.
- Есть тут кто нибудь, - с тоской проговорила она. В ответ не раздалось ни слова. Она прислушалась, его рядом не было, она не слышала ни его шагов, ни его дыхания. Она стояла в этом темном подъезде совершенно одна.
- Юра, ты тут? – задала она вопрос пустоте.
- У нас нет света в подъезде, иди на мой голос, - раздалось из темноты. Голос был глухой и не озывался эхом.
- Ну тогда говори что нибудь, а то я в темноте даже не вижу тебя.
- У тебя нет моей способности видеть в темноте, - прошептал он, и она почувствовала прикосновение его руки, холодной и совсем не родной.
Когда она впервые прикоснулась к нему она почувствовала как по каналам к ней переливается энергия, странная, темная, но такая родная. Организм впитывал ее как губка, словно давным давно ей перекрыли этот источник. После первого «свидания» они не виделись три месяца. Как он потом рассказал, она отняла у него слишком много энергии. Постепенно, когда ее организм насытился, она стала брать столько, сколько ей было необходимо. Она шутливо называла его «моя батарейка», а он не называл ее даже по имени. Но это было не важно, настолько не важно, что она даже не задумывалась об этом.
Он вел её маленьким коридором. Но он показался ей длинным, темным и пахнущим гнилью и разлагающимися листьями. Скрипнула дверь, она поняла что он закрыл за ней первую входную дверь. Потом маленький коридор и дверь в квартиру со скрипом открылась. Она чувствовала как постепенно ее нервное напряжение спадает и место ему уступает чувство спокойствия. Свет в коридоре был странного красноватого оттенка. Он завел ее в квартиру, а сам прошел в свою комнату.
Она сняла тяжелое пальто, повесила на свою любимую вешалку, и выключив свет прошла в комнату. Дверь в комнату была закрыта, и с первого раза не поддалась, она нажала посильнее, наконец, ей это удалось.
Первое что она увидела, это была батарея бутылок: пиво, вино и даже бутылка водки, что для него было не свойственно. Она уронила сумку. Конечно случалось такое что они напивались вместе, или он один делал это, но чтобы вот так вот, впервые.
- Юра, это что? – выдавила она из себя. Он лежал на диване, лицом вниз и не двигался.
- Юра, что это такое? – она дальше в комнату. Даже с насморком она почувствовала запах спирта и сигарет. В пепельнице дымились окурки от пяти дорогих сигар.
«О господи, что с ним?», вертелось у нее в голове. Она подошла к дивану, на котором лежал он, по-прежнему вниз лицом. Присела на край, и дотронулась до его ноги.
- Не прикасайся, - проскрипел он. Рука невольно отдернулась, но потом снова схватила его за штанину и стала трясти.
- Объясни, зачем позвонил? – спросила она.
- Они просили тебе позвонить, - не отрываюсь от подушки, проговорил он.
- Юрочка, ты меня пугаешь, объясни, в чем дело?
Он по-прежнему молчал, молчал и все больше стискивал подушку и зарывался в нее лицом.
Она посидела на краю его дивана одной рукой гладила его по ноге, пытаясь найти тот источник энергии, которой ей хотелось. Что-то было не так, в этом родном и любимом человеке.
Он по-прежнему молчал, все глубже и глубже утыкаясь лицом в подушку. Она встала, и стала собирать бутылки. Стало шумно,
ну вот и я тут оказалась, может быть случайно, подруга дала почитать свой дневник, и меня заразила волна желания тоже чего нить ниписать.
Отсчет буду вести ночами, ибо как гласить плакат висящий на работе: "Ночь - работе не помеха"! А вообще я люблю ночь, темную, холодную, полную тайн и глубоко очарования. Ночью легко пишутся стихи, и читаются книги, в голову прихояд полезные мысли, и умные решения, ночью хорошо созерцать себя, уставившись в потолок и покуривая трубку. Звездной ночью хорошо лежать под открытым небом и мечтать.
Буду выкладывать по мере поступления куски своего рассказа или стихи.......
Отсчет буду вести ночами, ибо как гласить плакат висящий на работе: "Ночь - работе не помеха"! А вообще я люблю ночь, темную, холодную, полную тайн и глубоко очарования. Ночью легко пишутся стихи, и читаются книги, в голову прихояд полезные мысли, и умные решения, ночью хорошо созерцать себя, уставившись в потолок и покуривая трубку. Звездной ночью хорошо лежать под открытым небом и мечтать.
Буду выкладывать по мере поступления куски своего рассказа или стихи.......